БАНТАПУТУ

В Агентстве по вербовке попаданцев привыкли иметь дело с энтузиастами, кипевшими энергией и готовыми на самую сложную работу. Вывести вольного Спартака из рабской Италии, спасти цивилизованный Рим от варваров, уберечь жизнерадостных варваров от мрачного Средневековья, защитить изящное Средневековье от упадочного Возрождения - великие люди шли и воплощали всё это с блеском. Но сегодняшний кандидат, похоже, был готов переплюнуть всех.

- Дайте мне самое трудное дело! - рычал он на комиссию в пассионарном надрыве. - Чтобы вокруг были одни враги! Чтобы не хватало ресурсов! Чтобы нужно было спасти всех моих людей! Я не потеряю ни одного человека, слышите! У меня все дети будут накормлены! Я укреплю хозяйство, я разовью ремёсла, я всем дам образование! Дайте мне настоящие трудности! Мне надоел детский сад; я семь раз выигрывал бой за Рожественского. Хочу настоящего, серьёзного дела!

У стенографистки закончился запас восклицательных знаков и она полезла в тумбочку, громко стукнув дверцей.

- Хорошо, хорошо, - сказал председатель. Мы найдём для Вас что-нибудь действительно сложное.

- Не желаете ли отправиться в XII век и привить ирландцам законопослушание? - спросила молодой, неопытный член комиссии, блондинка лет сорока. - За это пока никто не взялся. Все боятся, - закончила она, решив попробовать взять кандидата на "слабо".

- Что Вы мне предлагаете? - рыкнул кандидат. - Ирландцев я живо скручу в бараний рог. Эка невидаль! Объявлю закон, по которому каждый ирландец имеет право требовать от каждого соблюдения закона, как полицейский - за половину от тягла. Они в два счёта всё сделают сами.

- Но они же перебьют друг друга, - попробовал возразить лысеющий юноша в побитом молью костюме. - Так нельзя.

- А про "чтоб не перебили" условия не было, - отрезал кандидат.

Блондинка попробовала было открыть рот, но председатель решил, что хватит.

- У нас есть для Вас подходящее предложение, - сказал он отвлечённым тоном, который члены комиссии поняли, как игривый. - Есть отличный вариант. Всё, как Вы хотите. Нехватка ресурсов, ответственность за людей, ежеминутное ожидание нападения, никаких союзников, невыполнимые обязательства и тяжёлая ответственность за неудачи. Неопределенность требований, капризный и непослушный контингент, помощники, которые хуже врагов. Думаю, Вы отлично справитесь.

- Я хочу настоящего дела, настоящего, не игрового. - Кандидат уже не рычал, но говорил почти доверительно, хотя и по-прежнему твёрдо. - Я хочу не решать задачи "одной левой", а полностью погрузиться, уйти в задание всей головой, всем сердцем. Чтобы земля скрипела на зубах, понимаете?

- Всё будет так, как Вы хотите, - председатель открыл нижний ящик стола и открепил коробочку, приклеенную в его глубине. Оттуда он извлёк твёрдый чёрный шарик.

- Это Ваше задание. Возьмите. Удачи Вам.

- Но что это?

- Должность председателя колхоза в 1930 году. Поздравляю Вас. Заседание окончено. - Он стремился вытолкать кандидата за дверь, покуда тот не осознал.

- Да, я чувствую угрызения совести, - сказал председатель комиссии, когда за кандидатом закрылась дверь. Но этот попа-даун меня разсердил,

- Ничего страшного; мы больше его не увидим, - утешительно сказала блондинка.

- Увидим - в палате реабилитации, - заметил лысеющий юноша. Он любил ставить в разговоре точку, даже если до того не руководил беседой. Особенно если не руководил.

Сочинение Айн Рэнд про атланта это анти-"Что делать?" же. Еврейская дурища была из Питера; вполне могла читать и понимать, что это такое.

У обоих сочинений одна и та же задача - дать читателю "заряд". Оба сочинения со своей задачей справляются. Известно, что о романе Чернышевского, как о давшем ему "заряд", отзывался Ленин. Наверняка он не единственный, кто пострадал. "Заряженных" историей про атланта тоже хватает; говоря, что все либертарианцы, например.

С литературной точки зрения сравнение двух романов это сравнение очень плохого с непередаваемо ужасным. Рядом с сочинением Рэнд кирпич Чернышевского выглядит даже респектабельно. Отчасти это связано с тем, что Чернышевский, сложившийся в среде, в которой естественным фоном всякого упражнения была критика, старается убедить читателя в своих неглубоких соображениях, тогда, как Рэнд не утруждает себя подобным прозаизмом. Поэтому, говоря о народном предприятии и его достоинствах, Чернышевский ссылается на реальные выгоды оптовых закупок, подробно и с цифрами (бедняга). У Рэнд же народное предприятие разоряется просто потому, что автору так захотелось, без малейшего обоснования.

"Атланты" это антитезис героев Чернышевского. А где у нас синтез? Ох, ребята... Гей-парады по телевизору видели? Вот это оно и есть.

Шучу.

На центральной площади русского города было тепло и тихо. Шествовавший с этюдником на плече мужчина кивнул бронзовому тёзке и остановился. Этот мужчина служил бутафором в местном театре, звался дядей Володей, а рисовал для удовольствия. Потратить солнечный летний день, один из дней отпуска, на что-либо иное помимо живописи казалось ему контрпродуктивным.

( Читать литературу дальше )