Антикультурное
Mar. 9th, 2025 12:32 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bantaputuОбучение искинов речам ведëтся по людским образцам, людские образцы же представляют собой, как это обозначено в "Жизни Клима Самгина", "системы фраз", призванных добиться от воспринимающего того или иного ответа, то есть это рецепты убеждения. Работоспособность любого рецепта (алгоритма, протокола) зависит от наличия у него структуры; "Возьмите то-то, сделайте то-то в таком-то порядке".
Структурированность речи это неотъемлемая принадлежность профессионального обработчика чужих мозгов - пропагандиста, мошенника, проповедника, афериста, риэлтора, следователя. Дело обстоит так уже давно, и у слушателей формируется более или менее осознаваемый рефлекс на опознание наличия структуры у слышимой речи: "Умеет говорить - учился этому - зарабатывает речами - пропагандист - обманщик". В большинстве случаев такое опознание верно, и необходима специально созданная обстановка, скажем, обстановка совместной изследовательской деятельности, в идеале университетская, чтобы преодолеть возникающее инстинктивное недоверие. Доброй частью распространëнного противопоставления науки и религии обязаны мы такому недоверию; идея опоры на воспроизводимый опыт это очевидная защитная конструкция, вызванная обилием и совершенством имеющихся "систем фраз", от которых приходится как-то отбиваться. Университет оказался конкурентоспособен по отношению к Церкви лишь потому, что он имеет эту защиту от жулика имени Апостола Фомы, дозволяя вложить в раны персты свои. Научное сообщество формируется не методом включения, но методом отсечения, отрицательным, допуская всё, соответствующее критериям проверки, со строгой отбраковкой иррелевантного, тогда как сообщество религиозное формируется методом положительным, туда допускаются все "призванные". В религии ошибка не грех, можно попробовать ещё раз; в науке ошибка обезценивает всë построение, принимаются только "чистые" результаты.
В этом отношении мы обязаны формированию наукоëмкой цивилизации обилию мошенников и шарлатанов, побудившему создать правила пропуска в науку. Влияние отработанных "систем фраз" может быть положительным, в реактивном ключе. Однако массовизация рецептурных способов промыва сознания при помощи искинов может потребовать иной реакции, а именно отторжения всего структурированного по умолчанию. Довольно широкую пропаганду такого подхода сейчас неосознанно ведут телефонные мошенники, но не только они. Если наличие в речи говорящего структуры начнëт опознаваться как признак обмана в первую очередь, нам придëтся перейти на безструктурные сообщения - и в этом направлении мы экспериментируем довольно давно, в области так называемого "современного искусства". Результаты не очень обнадëживают, всё сложно. Требование безструктурности сообщений уничтожает идею языка, не предлагая взамен ничего конкретного. Всё менее понятно, как мы будем говорить друг с другом, если так изолгались?
Профессионализация передачи информации всегда таила в себе опасность для культуры, отсюда шло распространëнное в некоторый период требование "искренности" в художественном произведении, когда высокое качество структуры высказывания относило последнее в разряд лжи, а некоторый сумбур был признаком правдивости. В нашей стране этот период одновременно был временем дезориентации и тщетных поисков. Аллергия на структурированные высказывания способна подорвать связность общества и прекратить функционирование основных информационных механизмов, что смертельно опасно.
Явного лекарства от проблемы на данный момент не просматривается. Могу лишь предложить наукоподобный принцип отбора как высказываний, так и самих ораторов, предполагающий определëнную закрытость аудитории. Этот метод имеет существенные практические недостатки, он затратен и фрагментирует общество, в том числе по языку - поскольку в каждом сегменте будет возникать своя терминология. Но ничего лучше я предложить не могу.
Структурированность речи это неотъемлемая принадлежность профессионального обработчика чужих мозгов - пропагандиста, мошенника, проповедника, афериста, риэлтора, следователя. Дело обстоит так уже давно, и у слушателей формируется более или менее осознаваемый рефлекс на опознание наличия структуры у слышимой речи: "Умеет говорить - учился этому - зарабатывает речами - пропагандист - обманщик". В большинстве случаев такое опознание верно, и необходима специально созданная обстановка, скажем, обстановка совместной изследовательской деятельности, в идеале университетская, чтобы преодолеть возникающее инстинктивное недоверие. Доброй частью распространëнного противопоставления науки и религии обязаны мы такому недоверию; идея опоры на воспроизводимый опыт это очевидная защитная конструкция, вызванная обилием и совершенством имеющихся "систем фраз", от которых приходится как-то отбиваться. Университет оказался конкурентоспособен по отношению к Церкви лишь потому, что он имеет эту защиту от жулика имени Апостола Фомы, дозволяя вложить в раны персты свои. Научное сообщество формируется не методом включения, но методом отсечения, отрицательным, допуская всё, соответствующее критериям проверки, со строгой отбраковкой иррелевантного, тогда как сообщество религиозное формируется методом положительным, туда допускаются все "призванные". В религии ошибка не грех, можно попробовать ещё раз; в науке ошибка обезценивает всë построение, принимаются только "чистые" результаты.
В этом отношении мы обязаны формированию наукоëмкой цивилизации обилию мошенников и шарлатанов, побудившему создать правила пропуска в науку. Влияние отработанных "систем фраз" может быть положительным, в реактивном ключе. Однако массовизация рецептурных способов промыва сознания при помощи искинов может потребовать иной реакции, а именно отторжения всего структурированного по умолчанию. Довольно широкую пропаганду такого подхода сейчас неосознанно ведут телефонные мошенники, но не только они. Если наличие в речи говорящего структуры начнëт опознаваться как признак обмана в первую очередь, нам придëтся перейти на безструктурные сообщения - и в этом направлении мы экспериментируем довольно давно, в области так называемого "современного искусства". Результаты не очень обнадëживают, всё сложно. Требование безструктурности сообщений уничтожает идею языка, не предлагая взамен ничего конкретного. Всё менее понятно, как мы будем говорить друг с другом, если так изолгались?
Профессионализация передачи информации всегда таила в себе опасность для культуры, отсюда шло распространëнное в некоторый период требование "искренности" в художественном произведении, когда высокое качество структуры высказывания относило последнее в разряд лжи, а некоторый сумбур был признаком правдивости. В нашей стране этот период одновременно был временем дезориентации и тщетных поисков. Аллергия на структурированные высказывания способна подорвать связность общества и прекратить функционирование основных информационных механизмов, что смертельно опасно.
Явного лекарства от проблемы на данный момент не просматривается. Могу лишь предложить наукоподобный принцип отбора как высказываний, так и самих ораторов, предполагающий определëнную закрытость аудитории. Этот метод имеет существенные практические недостатки, он затратен и фрагментирует общество, в том числе по языку - поскольку в каждом сегменте будет возникать своя терминология. Но ничего лучше я предложить не могу.
