![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bantaputuПрочëл вот я:
"Не пройдет и 20 лет, как китайский язык станет 50 на 50 с английским в мире, и если запад не очнется, то через 30 лет доминирующим языком мира будет не английский, а китайский."
Не оспариваю успехов КНР, в том числе в продвижении изучения китайского языка при помощи приложения SuperChineese. Сам время от времени встречаю крайне восторженные отзывы о практических китайских достижениях и нахожу, что тенденция объективна. Но. С языками не всё так просто. Чтобы язык стал доминирующим, у него должна быть одна своеобразная характеристика, которая пока за китайским языком не наблюдается. И это не простота и удобство использования.
Вот в европейской цивилизации - какой язык долгое время был доминирующим в качестве международного? Латынь. Может быть "вульгарная" латынь, может быть "цицероновская", это не суть важно. Древний Рим дал европейским народам универсальный язык общения. Окей. А дальше было что? Что сменило латынь? В разное время в зависимости от успехов соответствующих стран и народов универсальными языками были французский, на значительной части планеты испанский и местами португальский, некоторое время голландский и немецкий, а теперь это английский. Что мы видим? Калейдоскопическую смену языков, отражающую рост ВВП и внешней торговли стран их происхождения? Не совсем. Голландский и немецкий языки, действительно, из этой оперы - "голландские купцы повсюду, значит учим голландский". Но с остальными всё несколько сложнее.
Французский, испанский, португальский и английский языки это производные от латинского языка. Английский наиболее искажëнное производное с чудовищно варварским произношением, примерно как читать названия французских марок автомобилей "пеугеот" и "ренаулт" по-русски. Тем не менее, в главном английский это всё та же латынь. "В главном" это в чëм?" Сейчас скажу.
Итак, латинский язык как когда-то после взятия Карфагена покатился по планете, так и катится по сей день. Голландская и немецкая попытки оспорить его доминирование были хорошими, но лишь подтвердили силу латыни. А в чëм сила языка, брат? В способности называть вещи своими именами, конечно, и выражать соответствующие мысли.
Нет, вопрос не в названиях наподобие "панталоны", "фрак" и "жилет". Простые названия простых вещей легко заимствуются из любого языка, и таких "доноров" одновременно может быть сколько угодно. Предложат нам нечто эдакое, скажут по-вэйганьски, что вот это "сунь-фу ", а вот это "бунь-за", мы запомним и пойдëм дальше, даже не думая переходить на вэйганьский. Запомнили из чужого языка слова "спутник" и "погром", и забыли о существовании этого языка. Простые названия простых вещей не создают необходимости знать сам язык.
Такую необходимость создаëт только постоянная опасность, исходящая от носителей этого языка, причëм опасность именно от их языка. Язык опасных инсектоидов с планеты Куттрук всем знать не обязательно, их нужно просто травить, а их язык выучит разведка. Важен тот язык, который должна учить контрразведка. Язык, который представляет опасность своими понятиями (и это не понятия "фрак" и "жилет", как говорилось).
Мы подошли к уникальному явлению европейской и міровой культуры, французскому языку. Французский язык важен абсолютно, и когда мы изучаем тот же английский, мы на самом деле изучаем старофранцузский и позднейшие заимствования из французского. Именно они важны нам, а не сельскохозяйственная лексика древних саксов, которая идëт довеском.
Древние римляне создали язык, имевший большой потенциал развития, и это развитие было осуществлено галлами. Французы... Не знаю, что произошло в их головах, но в какой-то момент они стали выдумывать абстрактные понятия и придавать новые смыслы латинским понятиям, и делали они это с целью разрушить чужие мозги. Они создавали мозговых паразитов абстрактно-мемного типа, и успешно создали их много. Очень много.
Не будем далеко ходить за примерами. Латинско-французские понятия "буржуазия", "пролетариат", "коммуна" и прочие подобные из простых наименований простых вещей, то есть из ряда "панталоны-фрак-жилет-спутник-погром" превратились в средства разрушения сознания, в мозговых паразитов, и средства весьма успешные. То, что от этих успехов пострадали и французы, их личная проблема, нас же касается умение понимать, откуда идëт опасность, что нам готовит фабрика безумия. И это понимание не сможет сформироваться без погружения в среду, в которой формируются языковые явления, способные на деконструкцию (это ещё одно разрушительное французское понятие) наших жизненных воззрений, то есть на ослабление нашей воли к борьбе. Нужно уметь отвечать на словесные атаки, отвечать хотя бы самим себе. Русских сильно выручает наша нецензурная брань, почувствовав "мозговой наезд" мы способны быстро разобраться с ним, но всё же это лишь паллиатив, временная мера - отбитый удар это ещё не предотвращëнный следующий, а всегда быть начеку невозможно, где-то да пропустишь мяч. Прочная же защита даëтся лишь серьëзным комплексом понятий, который, замечу кстати, применительно к вышеупомянутым разрушительным французским языковым явлениям до сих пор полностью не выработан. И чувствовать себя комфортно в языковой среде можно лишь будучи еë частью.
Латинский язык и его производные это язык диверсии и контрразведки. Эти области являются важнейшими в человеческой деятельности, потому мы обречены пользоваться латино-центричной языковой средой, как минимум английским языком, а лучше бы, конечно, французским.
Нам сильно повезло, что Маркс и Энгельс писали по-немецки, а не по-французски. По сей день коммунисты не уверены в переводах ряда использованных ими терминов и постоянно спорят: "Тут нужно понимать "ценность" или "стоимость"? - Нет, тут нужно понимать "полезность"!" Пиши они по-французски, таких споров, запутывающих и без того затуманенные мозговым паразитом Марксом мозги "левых", не происходило бы. Латиноцентричная языковая среда воспринимается нами как естественный, природный ареал абстрактных понятий - теми, кто говорит только по-русски, но много читал, в том числе. Стоит же перейти на немецкий, как начинаются осложнения. Собственно говоря, поэтому немецкий и не смог стать международным языком, хотя на нëм существует много дельного абстрактного, философия и искусствоведение, например. Однако немецкоязычные абстракции в основном имеют созидательный характер, потому их можно игнорировать. Игнорировать нельзя лишь то, что может тебя убить.
А что у нас с китайским языком, с китайской культурой? Насколько они опасны для нас, то есть необходимы? Возможно, что на китайском языке существует собственная деструктивная традиция, аналогичная французской; я просто не знаю, так ли это. Может быть и существует. Однако я об этом не знаю, и вы едва ли об этом знаете. И пока мы об этом не знаем, на нас эта традиция не действует. Бинго! Лучший способ уберечь себя от китайских мозговых паразитов это не знать китайской культуры, по крайней мере не знать достаточно глубоко. Нам и латиноязычных проблем хватает; французы постарались.
Отметим, что китайские правящие кланы называют себя коммунистами (хотя по европейской классификации они националисты, поближе к итальянским фашистам, только более последовательным, по-немецки хорошо организованным). Это означает, что скорее китайцы усвоили разрушительный дискурс французского происхождения, чем у них есть собственная деструктивная школа. А раз китайская культура безопасна, еë язык можно не учить. Отдельные названия простых вещей по ходу дела запомним, но и только.
Латынь не только не вышла из моды ныне, но активно укрепляет свои позиции посредством усилий варваров Альбиона и их колонистов и с помощью их варварского языка. Покамест нет никаких перспектив смены латиноцентричной среды на какую-либо иную.
"Не пройдет и 20 лет, как китайский язык станет 50 на 50 с английским в мире, и если запад не очнется, то через 30 лет доминирующим языком мира будет не английский, а китайский."
Не оспариваю успехов КНР, в том числе в продвижении изучения китайского языка при помощи приложения SuperChineese. Сам время от времени встречаю крайне восторженные отзывы о практических китайских достижениях и нахожу, что тенденция объективна. Но. С языками не всё так просто. Чтобы язык стал доминирующим, у него должна быть одна своеобразная характеристика, которая пока за китайским языком не наблюдается. И это не простота и удобство использования.
Вот в европейской цивилизации - какой язык долгое время был доминирующим в качестве международного? Латынь. Может быть "вульгарная" латынь, может быть "цицероновская", это не суть важно. Древний Рим дал европейским народам универсальный язык общения. Окей. А дальше было что? Что сменило латынь? В разное время в зависимости от успехов соответствующих стран и народов универсальными языками были французский, на значительной части планеты испанский и местами португальский, некоторое время голландский и немецкий, а теперь это английский. Что мы видим? Калейдоскопическую смену языков, отражающую рост ВВП и внешней торговли стран их происхождения? Не совсем. Голландский и немецкий языки, действительно, из этой оперы - "голландские купцы повсюду, значит учим голландский". Но с остальными всё несколько сложнее.
Французский, испанский, португальский и английский языки это производные от латинского языка. Английский наиболее искажëнное производное с чудовищно варварским произношением, примерно как читать названия французских марок автомобилей "пеугеот" и "ренаулт" по-русски. Тем не менее, в главном английский это всё та же латынь. "В главном" это в чëм?" Сейчас скажу.
Итак, латинский язык как когда-то после взятия Карфагена покатился по планете, так и катится по сей день. Голландская и немецкая попытки оспорить его доминирование были хорошими, но лишь подтвердили силу латыни. А в чëм сила языка, брат? В способности называть вещи своими именами, конечно, и выражать соответствующие мысли.
Нет, вопрос не в названиях наподобие "панталоны", "фрак" и "жилет". Простые названия простых вещей легко заимствуются из любого языка, и таких "доноров" одновременно может быть сколько угодно. Предложат нам нечто эдакое, скажут по-вэйганьски, что вот это "сунь-фу ", а вот это "бунь-за", мы запомним и пойдëм дальше, даже не думая переходить на вэйганьский. Запомнили из чужого языка слова "спутник" и "погром", и забыли о существовании этого языка. Простые названия простых вещей не создают необходимости знать сам язык.
Такую необходимость создаëт только постоянная опасность, исходящая от носителей этого языка, причëм опасность именно от их языка. Язык опасных инсектоидов с планеты Куттрук всем знать не обязательно, их нужно просто травить, а их язык выучит разведка. Важен тот язык, который должна учить контрразведка. Язык, который представляет опасность своими понятиями (и это не понятия "фрак" и "жилет", как говорилось).
Мы подошли к уникальному явлению европейской и міровой культуры, французскому языку. Французский язык важен абсолютно, и когда мы изучаем тот же английский, мы на самом деле изучаем старофранцузский и позднейшие заимствования из французского. Именно они важны нам, а не сельскохозяйственная лексика древних саксов, которая идëт довеском.
Древние римляне создали язык, имевший большой потенциал развития, и это развитие было осуществлено галлами. Французы... Не знаю, что произошло в их головах, но в какой-то момент они стали выдумывать абстрактные понятия и придавать новые смыслы латинским понятиям, и делали они это с целью разрушить чужие мозги. Они создавали мозговых паразитов абстрактно-мемного типа, и успешно создали их много. Очень много.
Не будем далеко ходить за примерами. Латинско-французские понятия "буржуазия", "пролетариат", "коммуна" и прочие подобные из простых наименований простых вещей, то есть из ряда "панталоны-фрак-жилет-спутник-погром" превратились в средства разрушения сознания, в мозговых паразитов, и средства весьма успешные. То, что от этих успехов пострадали и французы, их личная проблема, нас же касается умение понимать, откуда идëт опасность, что нам готовит фабрика безумия. И это понимание не сможет сформироваться без погружения в среду, в которой формируются языковые явления, способные на деконструкцию (это ещё одно разрушительное французское понятие) наших жизненных воззрений, то есть на ослабление нашей воли к борьбе. Нужно уметь отвечать на словесные атаки, отвечать хотя бы самим себе. Русских сильно выручает наша нецензурная брань, почувствовав "мозговой наезд" мы способны быстро разобраться с ним, но всё же это лишь паллиатив, временная мера - отбитый удар это ещё не предотвращëнный следующий, а всегда быть начеку невозможно, где-то да пропустишь мяч. Прочная же защита даëтся лишь серьëзным комплексом понятий, который, замечу кстати, применительно к вышеупомянутым разрушительным французским языковым явлениям до сих пор полностью не выработан. И чувствовать себя комфортно в языковой среде можно лишь будучи еë частью.
Латинский язык и его производные это язык диверсии и контрразведки. Эти области являются важнейшими в человеческой деятельности, потому мы обречены пользоваться латино-центричной языковой средой, как минимум английским языком, а лучше бы, конечно, французским.
Нам сильно повезло, что Маркс и Энгельс писали по-немецки, а не по-французски. По сей день коммунисты не уверены в переводах ряда использованных ими терминов и постоянно спорят: "Тут нужно понимать "ценность" или "стоимость"? - Нет, тут нужно понимать "полезность"!" Пиши они по-французски, таких споров, запутывающих и без того затуманенные мозговым паразитом Марксом мозги "левых", не происходило бы. Латиноцентричная языковая среда воспринимается нами как естественный, природный ареал абстрактных понятий - теми, кто говорит только по-русски, но много читал, в том числе. Стоит же перейти на немецкий, как начинаются осложнения. Собственно говоря, поэтому немецкий и не смог стать международным языком, хотя на нëм существует много дельного абстрактного, философия и искусствоведение, например. Однако немецкоязычные абстракции в основном имеют созидательный характер, потому их можно игнорировать. Игнорировать нельзя лишь то, что может тебя убить.
А что у нас с китайским языком, с китайской культурой? Насколько они опасны для нас, то есть необходимы? Возможно, что на китайском языке существует собственная деструктивная традиция, аналогичная французской; я просто не знаю, так ли это. Может быть и существует. Однако я об этом не знаю, и вы едва ли об этом знаете. И пока мы об этом не знаем, на нас эта традиция не действует. Бинго! Лучший способ уберечь себя от китайских мозговых паразитов это не знать китайской культуры, по крайней мере не знать достаточно глубоко. Нам и латиноязычных проблем хватает; французы постарались.
Отметим, что китайские правящие кланы называют себя коммунистами (хотя по европейской классификации они националисты, поближе к итальянским фашистам, только более последовательным, по-немецки хорошо организованным). Это означает, что скорее китайцы усвоили разрушительный дискурс французского происхождения, чем у них есть собственная деструктивная школа. А раз китайская культура безопасна, еë язык можно не учить. Отдельные названия простых вещей по ходу дела запомним, но и только.
Латынь не только не вышла из моды ныне, но активно укрепляет свои позиции посредством усилий варваров Альбиона и их колонистов и с помощью их варварского языка. Покамест нет никаких перспектив смены латиноцентричной среды на какую-либо иную.
