***
Пусть годы полнят закрома,
И стал я зрелым мужем,
Но всë по-прежнему весьма
Люблю езду по лужам.
Снимаю тем я тяжесть лет
И веселюсь немало.
Но некто вëл мотоциклет;
В него водой попало.
Облит, сердит, гундит, и с тем
Его усы поникли.
А я спрошу его: зачем
Ты сам на мотоцикле?
Не ради ль радости лихой
И юности мятежной,
Когда, от скорости бухой,
Ты мчишься с криком: "Панки хой!"
Вдоль по Руси безбрежной?
Водилы вслед тебя клянут:
"Проехал, ебанутый!"
Но что тебя волнует тут?
Они подальше ль не идут,
В такие вот минуты?
Таков, как ты, таков и я,
Бед в радости не знаю.
Прости, что я чуть-чуть свинья,
Как я тебя прощаю.
И стал я зрелым мужем,
Но всë по-прежнему весьма
Люблю езду по лужам.
Снимаю тем я тяжесть лет
И веселюсь немало.
Но некто вëл мотоциклет;
В него водой попало.
Облит, сердит, гундит, и с тем
Его усы поникли.
А я спрошу его: зачем
Ты сам на мотоцикле?
Не ради ль радости лихой
И юности мятежной,
Когда, от скорости бухой,
Ты мчишься с криком: "Панки хой!"
Вдоль по Руси безбрежной?
Водилы вслед тебя клянут:
"Проехал, ебанутый!"
Но что тебя волнует тут?
Они подальше ль не идут,
В такие вот минуты?
Таков, как ты, таков и я,
Бед в радости не знаю.
Прости, что я чуть-чуть свинья,
Как я тебя прощаю.